Я говорю с серьезным видом, но внутри меня танцуют олени :D
Это так смешно, что я просто хочу пробить себе лицо ладонью и ей заодно.
Сначала мы стоим в двух метрах и представляем, что не видим друг друга, потом мы буквально проходим на расстоянии вытянутой руки, я получаю странную полуулыбку и качаю головой в ответ, а потоооом. Мы просто стоим спина к спине, я чувствую как ее сумка трется о мою кофту, и Маша ржет, и это как бы.
Блядь, ну что за детский сад.
Сегодня было вдвойне странно, потому что Лера подошла поболтать, а Л. с каменным еблом рванула подальше. И это как бы как?
Мне хочется начать принимать ставки, особенно в свете снов, которые услужливо подкидывает наркоманское подсознание.
Маша говорит, что это просто очередной виток заебов.
Катя соглашается.
Настя предлагает вариант какого-то запрета от ее дамы.
Я думаю, что к этому все и шло, и ей действительно могло быть тяжело, но тогда нахуя, простите, было ждать целый год и через силу поддерживать общение, чтобы вот так, в один миг представить, что меня не существует.
Бабы.
Сначала мы стоим в двух метрах и представляем, что не видим друг друга, потом мы буквально проходим на расстоянии вытянутой руки, я получаю странную полуулыбку и качаю головой в ответ, а потоооом. Мы просто стоим спина к спине, я чувствую как ее сумка трется о мою кофту, и Маша ржет, и это как бы.
Блядь, ну что за детский сад.
Сегодня было вдвойне странно, потому что Лера подошла поболтать, а Л. с каменным еблом рванула подальше. И это как бы как?
Мне хочется начать принимать ставки, особенно в свете снов, которые услужливо подкидывает наркоманское подсознание.
Маша говорит, что это просто очередной виток заебов.
Катя соглашается.
Настя предлагает вариант какого-то запрета от ее дамы.
Я думаю, что к этому все и шло, и ей действительно могло быть тяжело, но тогда нахуя, простите, было ждать целый год и через силу поддерживать общение, чтобы вот так, в один миг представить, что меня не существует.
Бабы.
